Я не ответила, предпочитая, молча позволить ему вымещать на меня свое дерьмо. Когда он не получил реакцию, которую очевидно ожидал, то отвернулся от меня. Я снова попыталась схватить его, но он сбросил мои руки с силой достаточной, чтобы я упала на задницу. Боль в ягодицах была мгновенной, и у меня перехватило дыхание. — Клэй! — ахнула я.

Он остановился на мгновение, но не обернулся. Он понимал, что только что сделал? Ну, если и да, его это не заботило, потому что он исчез в комнате, захлопнув за собой дверь. Черт! Я вскочила на ноги и попыталась открыть дверь, но он запер ее.

Я постучала в дверь. — Впусти меня, Клэй! Пожалуйста! Можешь просто выслушать? — умоляла я, ударяя рукой по твердой древесине.

— Убирайся! Ты чертова лгунья! Мы закончили! Ты все разрушила! — кричал он с другой стороны. Я услышала грохот и начала отчаянно бить в дверь.

— Клэй!!! Сейчас же открой эту дверь! — Ответом был звук еще большего разрушения по ту сторону двери. Я услышала крик Клэя и звук разбитого стекла. Ужасный шум тирады Клэя, казалось, длился вечность. Я продолжала стучать в дверь руками, пока на них не появились синяки и ссадины. Затем все остановилось. Стало устрашающе тихо. — Клэй! — кричала я в толстое дерево, которое разделяло нас, но ничего не услышала в ответ. Потом я почувствовала страх.

Я побежала по дорожке в холл. Заставила себя замедлиться и действовать беспечно. Тот же парень, что зарегистрировал нас с Клэем сидел за столом. — Эй, извините, я заперла дверь снаружи, а ключи остались в номере. Не могли бы вы дать мне запасной ключ? — Прыщавый парень едва смотрел на меня. — Номер комнаты? — спросил он. — Сорок третья комната, — сказала я ему. Он лениво тыкал что-то на компьютере.

Я стояла здесь пятнадцать минут, пока парень делал необходимые действия со скоростью улитки. Я пыталась контролировать желание перебраться через стойку и сделать все самой. Иисусе! Как много времени нужно, чтобы дать новый ключ? Моя кожа покрылась мурашками от желания вернуться обратно к Клэю. — Вот. Тебе понадобился еще один ключ, и стоит он двадцать пять баксов, — сказал парень, отпуская меня и поворачиваясь обратно к маленькому, размытому экрану ТВ, стоявшего позади него.

Я схватила ключи и направилась обратно к нашей комнате. Слишком много времени ушло на то, чтобы вернуться. Я быстро засунула ключ в дверь и толкнула ее. Мне пришлось использовать всю свою силу, потому что что-то блокировало дверь изнутри.

После четырех или пяти хороших толчков, я пробилась через дверь и ахнула от ужаса. Здесь будто взорвалась бомба. Клэй сбросил телевизор, разбитый экран валялся на полу. Он скинул матрац с кровати, разорвал и измельчил почти всю нашу одежду.

То, чем была заблокирована дверь, оказалось древнего вида креслом. Клэй сломал одну из деревянных ножек, и она лежала в стороне. Как один человек мог сотворить столько разрушений? —Клэй? — крикнула я, молясь услышать ответ. Но, конечно же, его не последовало.

Дверь ванной была закрыта, но я заметила свет, сочившийся из щели. Мой желудок стал тяжелым из-за страха. Ледяные пальцы ужаса распространились по всему телу. Я повернула ручку двери в ванной, медленно открывая ее. Затем я громко закричала.

Клэй разбил зеркало. Стекло валялось в раковине и по всему полу. Но не это заставило меня кричать, а Клэй, лежавший в позе эмбриона на грязном кафельном полу. Медленно увеличивающаяся лужа крови расплывалась вокруг его поверженного тела.

Я поспешила к нему, скользя в его крови и тяжело падая на колени. Я перевернула его на спину. Его стеклянные и несфокусированные глаза были широко открыты. Его кожа была мертвенно-бледной, и мне пришлось проглотить рвоту, которая поднималась к моему горлу, когда я увидела его запястья.

Он использовал стекло разбитого зеркала, чтобы глубоко полоснуть кожу вертикальной линией ниже ладони почти до локтя. Кровь текла из ран со скоростью, которая ужаснула меня.

— Нет, Клэй! Нет, нет, нет! — плакала я, срывая полотенце с крючка на стене и обматывая его руки. Мои слезы смешивались с его кровью на полу. Я вытащила телефон Клэя из своего кармана и набрала 9 - 1 - 1. Ответил диспетчер и попросил меня рассказать о своей чрезвычайной ситуации. —Пожалуйста! Мой парень пытался покончить с собой! Мы в «Мотеле, 6 миль» на окраине «Стеклянного озера», рядом с шоссе. Комната №43. — Я выдохнула, пытаясь остановить кровь, которая не переставала течь.

— Мэм. Как он пытался покончить с собой? — Женщина на другом конце провода была спокойной. Я подняла зазубренный кусок стекла с пола ванной. Он был покрыт кровью Клэя. — Он перерезал себе вены куском стекла. — Диспетчер начала быстро рассказывать совет, как замедлить потеряю крови. Сдавить вены выше ран и попытаться держать его в сознании, постоянно разговаривая с ним. Она заверила меня, что медики уже были в пути.

— Клэй! Пожалуйста! Говори со мной! — Его глаза медленно двинулись к моему лицу, но я не была уверена, что он узнает меня. Их выражение было унылым и практически безжизненным. Я прижала ладонями его травмированные запястья, пытаясь игнорировать тот факт, что полотенца медленно промокали от его крови. Я обвязала его руки другим полотенцем.

— Не смей оставлять меня, Клэйтон Рид! Не после всего, через что мы прошли! Как ты мог так поступить со мной? — рыдала я, прижимая его тело к своей груди. Мои волосы упали ему на лицо, создавая занавес.

Я чувствовала, как его губы шевелятся рядом с моей щекой, когда он пытался говорить. Я наклонилась ниже и поднесла ухо прямо к его губам. — Мне жаль. Очень жаль, — говорил он, снова и снова.

Его слова только заставили мои слезы течь быстрее. Я сидела там, на грязном полу в центре ванной комнаты, держа своего умирающего парня и неоднократно говоря ему, как сильно я его люблю и нуждаюсь в нем.

ГЛАВА 24

Наконец, приехала скорая помощь, и дальше все происходило очень быстро. Меня вытолкали из ванной, когда медицинские работники занялись делом. Они заставили меня покинуть комнату мотеля и ждать снаружи, пока они осматривали Клэя. Я грызла кожу своих губ и ходила взад и вперед перед дверью.

Через пять минут или около того, трое медиков вышли с Клэем на носилках. Я заметила, что они перевязали его вены марлей. Могу сказать, что он потерял сознание. Двое медиков грузили Клэя в машину скорой помощи, а третий повернулся ко мне.

—Вы его девушка? — спросил он. Он был крупным парнем с добрыми глазами. Я кивнула. — Ты можешь ехать сзади вместе с ним. Мне надо получить кое-какую информацию по пути в больницу. — Я запрыгнула назад и села рядом с неподвижным телом Клэя. Он был очень бледный и все еще выглядел мертвым. — С ним все будет в порядке? — спросила я медиков, пока они подключали Клэя к куче мониторов и озвучивали данные, которые для меня не имели никакого смысла.

Я слышала, что включилась сирена, и мы умчались со скоростью молнии. Медик с добрыми глазами сочувственно посмотрел на меня. — Слишком рано говорить. Он потерял много крови. Как это произошло? — И я просто рассказала все. Рассказала медикам всю историю Клэя. Его прежнюю госпитализацию, а так же его нежелание принимать медикаменты. Я рассказала им о его неустойчивом настроении и даже о жизни его семьи. Я хотела, чтобы у них была полная история. Черт, я рассказала им о его детской боязни темноты и о том, что он ненавидел брюссельскую капусту, ведь я думала, что это поможет. Мужчина и женщина чередовали вопросы, относящиеся к лекарственным препаратам Клэя, спрашивали, как долго он их не принимал. Они просто слушали.

Как только мы оказались в отделении неотложной помощи местной больницы, все было как в тумане. Доктора и медсестры пришли сразу же, как только мы приехали, и быстро увезли Клэя. Я попыталась последовать за ними, но, так как я не была членом семьи, то мне не разрешили пойти с ним. Медсестра принесла мне мыло с полотенцем и показала, где находятся ванная. Мне казалось это странным до тех пор, пока я не увидела себя в зеркале. О Боже, я выглядела так, словно только что пережила техасскую резню бензопилой[36].